Пехотные и кавалерийские полки

Итак, в феврале 1614 г. правительство занимало довольно уверенную позицию. В секретной инструкции нет и намека на какие-либо уступки принцу. Вантадур и Буассиз должны были лишь урезонить Конде и предложить ему вернуться ко двору. Когда же Конде удалось избегнуть встречи с королевскими посланцами и переправиться через Луару в Шампань на соединение с другими грандами, в Париже было решено не отправлять к нему больше послов, но принять некоторые меры безопасности: в городах выставить стражу, укомплектовать пехотные и кавалерийские полки, а также приступить к найму швейцарцев. Королеве пришлось изменить и тактику по отношению к Гизам: они и герцог д’Эпернон вновь были обласканы и одарены, равно как и их клиентела, а герцогу Гизу регентша посулила должность главнокомандующего армией. Снова был применен классический метод противопоставления одной аристократической клики другой, не менее зловредной.

Среди самих министров не было единства по вопросу о мерах, которые надлежало принять против грандов. Вильруа и Жанен полагали, что достаточно одного гвардейского полка и отряда кавалерии, чтобы «образумить» совершенно слабых грандов. Но канцлер указывал на другое: на наличие почти всех грандов в партии Конде, на слабость группы Гизов и д’Эпернона и, наконец, на гугенотов.

Он был несомненно прав, и дальнейшие события подтвердили его правоту. У принцев было в ту иорубольше сил, чем у королевы.

Неожиданная сдача Мезьера, который был 19 февраля захвачен Невером, подвезшим туда артиллерию, чрезвычайно встревожила правительство. Королева спешно послала в Швейцарию полковника Галати, и тому, при помощи французского посла, удалось ликвидировать попытки принцев нанять швейцарцев в свое войско. Обе стороны вооружались и набирал солдат.